Я сижу в кафе. Ко мне за столик подсаживается женщина в возрасте – видно, что достатка совсем не большого. Достает листы А3, уголь. «Хотите я вас нарисую?». Я не соглашаюсь, но и не отказываюсь – интересно. Бормоча себе что-то под нос, женщина буквально за 5 минут изображает мой портрет и предлагает мне забрать его – понятное дело, не бесплатно. Через пару минут я уже иду к метро, держа в руках лист с очень примитивным моим изображением. Я заплатила за него пятьдесят рублей.

Эта женщина заставила меня вспомнить о наивном искусстве. Энциклопедия искусства дает такое определение этого жанра: «традиционное искусство народных мастеров, а также художников-самоучек, сохраняющее детскую свежесть и непосредственность видения мира» . Может быть, вам встречались эти картины – простые, искренние, кажется, что их нарисовал ребенок, но на самом деле авторство принадлежит взрослому человеку. Чаще всего это люди даже пожилые. У них есть своя профессия – рабочая, как правило. Они живут в деревнях, и каждый день ходят на работу. Наивное искусство - направление довольно старое. Еще в XVII веке непрофессиональные художники создавали свои «беспощадно правдивые» портреты, а в XX веке наив выделился в отдельное направление, свободное от академических правил и норм.

Прародителем наива считается иконопись. Увидев такие иконы, вы наверняка без труда отличите их от традиционных. Они непропорциональны, примитивны, как будто бы даже неаккуратны. Все эти характеристики можно применить к любой картине наивного искусства, не только к иконам.

Один из самых ярких представителей наива - . Он же считается основоположником наивного искусства. Руссо написал свою первую работу в 42 года – он работал таможенником, и писать начал только когда вышел в отставку. У этих художников нет времени, чтобы профессионально заниматься творчеством, да они и не хотят. Просто иногда в свободное время рисуют то, что видят. «Сбор яблок», «Молотьба», «Бурная речка», «Белят холсты» – вот названия картин наивных художников.

Работы Руссо часто подвергались насмешкам и жесткой критике, особенно поначалу. А широкую популярность художник приобрел после того, как к одной из его картин подвели Камиля Писсаро – хотели позабавить, а мэтр стал восхищаться стилем художника и хвалить картину. Это был «Карнавальный вечер», 1886.

Детали пейзажа слишком уж тщательно выписаны, да и построение планов забавляло зрителей, но именно это и восхитило Писсаро.

Другой, не менее известный наивный художник – грузин Нико Пиросмани. В начале ХХ века, когда Пиросмани начал активно заниматься искусством, он рисовал самодельными красками на клеенках – белого или черного цвета. Там, где нужно было изобразить эти цвета, художник просто оставлял клеенки незакрашенными – так и выработал один из своих основных приемов.

Пиросмани любил изображать животных, а его друзья говорили, что в этих зверях он, скорее, рисует самого себя. И на самом деле, «лица» всех животных у Пиросмани мало похожи на настоящие животные морды, и у всех них одинаковый взгляд: грустный и беззащитный, будь то «Жираф» (1905) или «Медведь в лунную ночь» (1905).

Нико Пиросмани умер в бездомной нищете от голода и лишений. И это при том, что у него время от времени была работа по оформлению вывесок общепитов.

Большая же часть представителей наива своим художественным творчеством и вовсе не зарабатывают, оставляя на него в лучшем случае пару часов в день, в качестве хобби. Профессии этим не сделать – именно это и выделяет наивных художников в отдельную касту. Это очень честное искусство, от всей души – над художником нет ни гнета заказов, ни материальной зависимости от творчества. Он просто рисует, потому что любит это – и сбор урожая, и обряды сватовства, и родную речку в лесу. Любит и воспевает так, как умеет.

Совсем по-особенному умеет это румынский художник-наивист . Его работы похожи на иллюстрации детских книжек - они красочные, добрые и сказочные. Даскалу отличается от многих художников наивного искусства тем, что изображает фантазийные сюжеты, а не обыденные жизненные ситуации. Там и дом из ботинка, и лилипуты с великанами, и летающие единороги. При этом, его картины не перестают быть простыми - как по форме, так и по содержанию. Глядя на них, хочется перечитать любимые сказки и немного помечтать.

Наив включает в себя творчество самоучек и самодеятельное искусство. «Наивный» – не значит «глупый» или «недалекий». Это, скорее, противопоставление профессиональному искусству. Художники наивного искусства не имеют профессиональных художественных навыков. В этом их отличие от художников примитивизма: те, будучи профессионалами, стилизовали свои работы под «неумелые» и простые. А главное, – наивные художники не стремятся рисовать по канонам, профессионально. Они не хотят развивать свое искусство и делать его своей профессией. Художники наива пишут мир не так, как учат, а так, как чувствуют его.

Сначала мне показалось, что наивное искусство похоже на частушки. Я так обрадовалась этому сравнению – очень уж получилось оно красочным и ярким. Но разобравшись, я поняла, что неправа. Наивное искусство очень светлое, но «чугунно серьезное». В нем, в отличие от едких частушек, нет юмора, гротеска, карикатурности – хотя на первый взгляд кажется совсем иначе. В наиве у автора всегда восторженное восприятие того, что он изображает. А там, где восторга нет, нет и наивного искусства – они просто не показывают эти области жизни. Наив – это искреннее восхищение.

В Москве есть Музей наивного искусства – его работники ведут серьезную работу по сбору экспонатов, общаются с авторами. Сейчас в музее около 1500 работ, но места для демонстрации немного, поэтому экспозиции меняются чуть ли не каждый месяц.

Этот текст не расскажет всего о художниках наивного искусства, но пускай хотя бы заинтересует и вдохновит дойти до музея или полистать эти наивные картинки в поисковике. Эти взрослые художники-мечтатели заслуживают простого внимания – пускай без восхищения и мирового признания, но давайте постараемся хотя бы знать их.

Публикации раздела Музеи

Путеводитель по наивному искусству

Н аивное искусство или искусство непрофессиональных художников нечасто попадает во внимание галеристов и арт-критиков. Однако работы наивистов, простые и открытые, могут быть не менее драматичны и даже художественно значимы, чем полотна признанных мастеров. О том, что такое наивное искусство и почему интересно за ним следить, - в материале портала «Культура.РФ» .

Наивный - значит простой

Александр Емельянов. Автопортрет. 2000-е. Частное собрание

Владимир Мелихов. Раздвоение. 1989. Частное собрание

Наивное искусство - это творчество художников без профессионального образования, которые при этом системно и постоянно занимаются живописью. В самом наиве можно выделить отдельные направления, например ар брют или аутсайдер-арт - искусство художников с психиатрическим диагнозом.

Очень важный вопрос для искусствоведов - как отличить наивиста от дилетанта. Критериями оценки творчества таких художников обычно служат самобытность и качество их работ. Большую роль играет и личность самого автора: посвятил ли он жизнь искусству, стремился ли что-то сказать в своих работах (живописных, графических, скульптурных).

Первый наивный

Наивное искусство существовало всегда. Наскальная живопись, палеолитическая скульптура и даже античные куросы и кариатиды - все это выполнено в примитивистской манере. Выделение наива как самостоятельного течения изобразительного искусства произошло не одномоментно: этот процесс занял более века и завершился в конце XIX столетия. Пионером этого новаторского течения стал Анри Руссо, французский художник-самоучка.

Руссо долгое время служил в таможне, уже в зрелом возрасте оставил профессию и серьезно занялся живописью. Впервые он пытался выставить некоторые работы в 1886 году на парижской «Выставке независимых», но был осмеян. А позже, в начале XX века, он познакомился с известными авангардистами, в том числе Робертом Делоне, который оценил смелый стиль Руссо. Авангардисты часто «вытаскивали» таких самобытных живописцев, как Руссо, помогали им развиваться и даже черпали в их работах, в их видении вдохновение для собственного художественного поиска. Вскоре работы Руссо начали пользоваться спросом, публика оценила оригинальность его сюжетов и особенно его работу с цветом.

В России наивное искусство предстало перед массовым зрителем на организованной художником Михаилом Ларионовым выставке «Мишень» 1913 года. Именно там впервые экспонировали работы Нико Пиросмани , которые привезли из Грузии братья Кирилл и Илья Зданевичи, художники и искусствоведы. До этой выставки публика не представляла, что любительское искусство могло быть больше, чем лубочные вывески и фольклорные росписи.

Наивные черты

Нико Пиросмани. Портрет Созашвили. 1910-е. Московский музей современного искусства

Нико Пиросмани. Женщина с пасхальными яйцами. 1910-ые гг. Московский музей современного искусства

Работы наивных мастеров часто объединяют атмосфера радости и восторженный взгляд на повседневную жизнь, яркий колорит и внимание к деталям, совмещение вымысла и реальности.

Многие классики отечественного наивного искусства кроме, пожалуй, Нико Пиросмани и Сосланбека Едзиева, прошло школу ЗНУИ - Заочного народного университета искусств. Он был основан в 1960 году на базе художественных курсов имени Надежды Крупской; в нем преподавали Роберт Фальк, Илья Машков, Кузьма Петров-Водкин и другие маститые авторы. Именно обучение в ЗНУИ давало наивистам возможность получить технические навыки, а также профессиональное мнение о своих работах.

Каждый наивист формируется как художник в некой изоляции, навсегда остается замкнут в рамках собственных идей и собственного стиля и может всю жизнь работать с кругом вечных тем. Так, работы Павла Леонова 1980-х и конца 1990-х годов мало чем отличаются: похожие композиции, похожие герои, все то же восприятие действительности, близкое к детскому. Разве что краски становятся более качественными, а холсты - масштабными. То же можно сказать об абсолютном большинстве наивистов. Даже на значимые общественные события они реагируют особенно: не меняют стилистику в зависимости от времени, а лишь добавляют в работы новые вещественные приметы эпохи. Как, например, классик наива Владимир Мелихов. Его работа «Раздвоение» - это прекрасная иллюстрация женской доли в Советском Союзе. На ней изображена женщина, которая буквально находится в двух местах одновременно: работает на заводе одной рукой, а второй - нянчит ребенка.

Наивные темы

Павел Леонов. Автопортрет. 1960. Московский музей современного искусства

Павел Леонов. Уборка урожая. 1991. Московский музей современного искусства

Наивисты обращаются к общечеловеческим темам, близким каждому: рождение и смерть, любовь и дом. Их работы всегда понятны, поскольку художники стараются наиболее просто выражать волнующие их идеи, не углубляясь в символизм и скрытые смыслы.

Одним из первых сильных впечатлений наивного художника становится его выход в город, в социальную среду. Наивистам, которые, как правило, живут в деревне, свойственно идеализировать город, они пишут улицы и скверы светлыми, воздушными и причудливыми. Особенно художников, например Эльфриду Мильтс, вдохновляют технологические новшества - в частности, московское метро.

Еще одной общей для наивного искусства темой можно считать изображение человека - портреты и в особенности автопортреты. Наивистам присущ способ исследования мира через призму своей личности, собственного облика и облика окружающих людей. А также их интересует способ отражения внутреннего мира человека в его внешности. Поэтому работ портретного жанра дают возможность зрителю познакомиться с наивистами почти лично, узнать их такими, какими художники воспринимают самих себя. Замкнутость наивистов в собственном внутреннем мире иллюстрирует, например, автопортрет современного художника Александра Емельянова. Он изображает себя как совокупность образов и тем, к которым обращается.

Почти все классики наивного искусства так или иначе интерпретируют тему детства. Наивисты всегда остаются детьми, поэтому связанные с этой идеей работы - трогательные и непосредственные - становятся некой точкой соприкосновения ребенка прошлого и ребенка нынешнего, до сих пор живущего в душе художника. Примечательно, что себя в образе ребенка наивисты почти никогда не пишут. Они концентрируются на окружающем мире, на портретах других детей, на изображении животных - на том, что можно увидеть в азбуке.

Светлана Никольская. Сталин умер. 1997. Московский музей современного искусства

Александр Лобанов. Автопортрет в овальной раме под гербом СССР. 1980. Московский музей современного искусства

Следующая важная тема в наивном искусстве - тема застолья. Художники очень любят писать натюрморты, пиры, свадьбы и гулянья - особенно часто их можно увидеть на картинах Нико Пиросмани, Павла Леонова и Василия Григорьева, для которых застолье приобретает сакральный, евхаристический смысл. Пир любви, пир веселья, пир семейного круга - каждый художник находит в этой теме что-то очень личное и ценное. Как и в теме дома, семейного очага, который символизирует покой, уют и безопасность. В работах Павла Леонова, советская действительность всегда связана с радостью, праздниками и парадами. Даже труд Леонов изображает радостным и светлым.

Однако наивное искусство не всегда идиллическое. Например, аутсайдер-арт или ар брют зачастую оставляют у зрителя неясное тревожное ощущение. В этих работах не существует стройного и законченного мира - художники чаще всего концентрируются на одном мотиве или предмете и воспроизводят его в каждой работе. Для классика аутсайдер-арта Александра Лобанова таким объектом стала винтовка Мосина. Сам Лобанов из винтовки никогда не стрелял, да и в работах его нет ни войны, ни жестокости, ни боли. Этот предмет - словно артефакт, воплощение силы, как и активная советская символика, которая присутствует в абсолютном большинстве его работ.

Ключевые философские темы для художников - рождение и смерть. Наивисты обожествляют рождение человека, как физическое, так и личностное, сравнивают его с божественным зарождением жизни в общем. А уход человека они воспринимают с точки зрения оставшейся о нем памяти и боли. Так, например, на картине Светланы Никольской люди, облаченные в серое, контрастируют с насыщенно-красным фоном, прочесть их мысли или чувства невозможно - они будто окаменели.

Эпоха классического наива постепенно уходит. Сегодня столь закрытое и обособленное существование наивистов, каким оно было раньше, невозможно. Художники должны активно включаться в арт-процесс, понимать, что происходит на арт-рынке. Это не хорошо и не плохо - просто показатель времени. И тем ценнее будет каждое зрительское обращение к наивному искусству, пока оно окончательно не исчезло.

Портал «Культура.РФ» благодарит за помощь в подготовке материала старшего научного сотрудника ММОМА , участника кураторской группы выставки «НАИВ…НО» Нину Лаврищеву и сотрудника Музея русского лубка и наивного искусства Марию Артамонову.

naive art

В 20 в. все большее внимание стало привлекать одно явление, которое раньше не считали искусством вовсе. Это творчество художников -любителей, или т.н. художников выходного дня . Их творчество называют наивизмом или примитивизмом. Первый наивист принятый всерьез, был француз, служащий таможни Анри Руссо (1844 – 1910), который посвятил себя живописи, выйдя на пенсию. Его картины изображали то события повседневной жизни, то полные фантазии образы дальних стран, пустынь и тропических лесов. В отличие от многих позднейших наивистов, Руссо был непритворно наивен, он верил в свое призвание и писал свои картины с неуклюжими, беспомощно нарисованными и забавными человеческими и звериными фигурами, не испытывая сомнений.

Не заботился он и о перспективе. Но сочетания цветов в его картинах красивы, а простота и непосредственность придают им большое обаяние. Это заметили уже в начале века кубисты во главе с Пикассо, они первыми стали поддерживать наивизм.

Другой выдающийся наивист, который так и не дождался признания при жизни, был грузин Нико Пиросманашвили (1862 – 1918).

На картинах этого самоучки мы видим животных, пейзажи, жизнь простых людей: труд, праздничные пиршества, ярмарочные сцены и т. п. Сильная сторона творений Пиросманашвили – великолепная красочная гамма и ярко выраженная грузинская национальная самобытность.

Музей наивного искусства в Париже

Большая часть наивистов – это люди, живущие в захолустных уголках, в маленьких городах или деревнях и лишенные возможности учиться живописи, но полные желания творить. Даже в технически беспомощных работах наивистов сохранена та свежесть чувств, к которой стремится и высокое искусство, поэтому наивизм привлекал и профессиональных художников.

Примечательна судьба наивизма в Америке. Там уже в XIX в. к нему относились серьезно и работы наивистов собирали для музейных коллекций. В Америке было мало художественных школ, большие художественные центры Европы были далеко, но у людей не ослабевало стремление к красоте и желание запечатлеть в искусстве свое жизненное окружение. Выходом стало искусство любителей.

«Родилась во мне охота к малеванию масляными красками. Никогда я еще не малевал оными: а тогда вздумалось учинить тому опыт и срисовал с самого себя портрет на холсте», - писал осенью 1763 года в своем дневнике тульский дворянин Андрей Болотов. Прошло более двух с половиной столетий, а «охота к малеванию красками» продолжает одолевать и наших современников. Людей, никогда не бравших в руки карандаш и кисть, вдруг охватывает неодолимая страсть к изящным художествам.

Появление нового направления

Наивное искусство XX - начала XXI века заметно отличается от примитива предшествующих столетий. Причины этого, как ни странно, кроются в развитии «ученого» искусства. В конце XIX века ведущие европейские мастера остро осознали «усталость» современной им культуры. Они стремились почерпнуть жизненные силы из дикарского, первобытного мира, существовавшего в прошлом или еще сохранившегося в отдаленных уголках планеты. Одним из первых по этому пути пошел Поль Гоген. Отказавшись от благ одряхлевшей европейской цивилизации, художник пытался поставить знак равенства между «примитивной» жизнью и «примитивным» творчеством, хотел ощутить себя человеком, в жилах которого течет кровь дикаря. «Здесь, подле моей хижины, в полном безмолвии, я грежу о буйных гармониях среди опьяняющих меня запахов природы», - писал Гоген о своем пребывании на Таити.

Через увлечение примитивом прошли многие мастера начала прошлого столетия: Анри Матисс собирал африканскую скульптуру, Пабло Пикассо приобрел и повесил на видном месте в своей мастерской портрет Анри Руссо, Михаил Ларионов на выставке «Мишень» показал публике ремесленные вывески, произведения Нико Пиросманашвили и детские рисунки.

С 1910-х годов художники-примитивы получили возможность экспонировать свои произведения рядом с работами профессиональных мастеров. В результате с примитивом произошла разительная перемена: он осознал собственную художественную ценность, перестал быть явлением периферийной культуры. Простодушие примитива все более становится мнимым. Руссо незадолго до смерти признавался: «Я сохранил мою наивность… Теперь я уже не смог бы изменить свою манеру письма, приобретенную упорным трудом».

В этот момент и возникает наивное искусство как особое художественное явление, отличное от примитива. Нередко творчество наивных художников определяют как непрофессиональное искусство, выдвигая на первый план отсутствие художественной выучки академического образца. Но этого явно недостаточно, чтобы понять его отличие от дилетантизма и ремесленничества. «Наивное» переносит акцент с результата на внутренние причины. Это не только «неученое», но и «простодушное», «бесхитростное» - непосредственное, нерасчлененное, не знающее рефлексий ощущение действительности.

Отличительные особенности

Самоучка в поисках самовыражения бессознательно обращается к формам детского творчества - к контурности, уплощенному пространству, декоративности как к первоэлементам создаваемого им нового мира. Взрослый не может рисовать как ребенок, но может по-детски непосредственно воспринимать окружающее. Отличительная особенность наивного искусства заключается не в творениях художника, а в его сознании. Картина и изображенный на ней мир ощущаются автором как реальность, в которой он сам существует. Но не менее реальны для художника и его видения: «То, что я хочу написать - всегда со мною. Все это я сразу вижу на полотне. Предметы сразу просятся на полотно, уже готовые и в цвете, и в форме. Когда я работаю, то все предметы отделываю до тех пор, пока под кисточкой не почувствую, что они живые и шевелятся: и животные, и фигуры, вода, растения, плоды и вся природа» (Е. А. Волкова).

Прообразы изображаемых предметов существуют в воображении автора в виде материализованных, но неживых фантомов. И только в процессе завершения картины происходит их одушевление. Эта сотворенная на холсте жизнь и есть рождение нового мифа.

// пичугин2

Наивный художник изображает не столько то, что видит, сколько то, что знает. Стремление передать свои идеи о вещах, людях, мире, отразить наиболее важные моменты в потоке жизни непроизвольно ведет мастера к схематизации и ясности - состоянию, когда чем проще становятся вещи, тем они значительнее.

Озеро с утками, работа в поле и на огороде, стирка белья, политическая демонстрация, свадебное застолье. На первый взгляд мир обыденный, ординарный, даже немного скучноватый. Но вглядимся внимательнее в эти нехитрые сценки. В них рассказ не столько о быте, сколько о бытии: о жизни и смерти, добре и зле, любви и ненависти, труде и празднике. Изображение конкретного эпизода воспринимается здесь не как фиксация момента, но как назидательная история на все времена. Художник неловко выписывает детали, не может отделить главное от второстепенного, но за этой неумелостью встает система мировидения, напрочь отметающая случайное, сиюминутное. Неискушенность оборачивается прозрением: желая поведать о частном, наивный художник рассказывает о неизменном, вечно сущем, незыблемом.

Наивное искусство парадоксальным образом соединяет неожиданность художественных решений и тяготение к ограниченному кругу тем и сюжетов, цитирование однажды найденных приемов. В основе этого искусства лежат повторяющиеся элементы, соответствующие общечеловеческим представлениям, типические формулы, архетипы: пространство, начало и конец, родина (потерянный рай), изобилие, праздник, герой, любовь, празверь.

Мифологическая основа

В мифологическом мышлении сущность и происхождение явления тождественны друг другу. В своем путешествии в глубь мифа наивный художник приходит к архетипу начала. Он ощущает свою близость с первым человеком, заново открывающим для себя мир. Вещи, животные и люди предстают на его полотнах в новом, неузнаваемом виде. Подобно Адаму, дающему имена всему сущему, наивный художник наделяет обыденное новым смыслом. Ему близка и понятна тема райского блаженства. Идиллия понимается художником как изначальное состояние, данное человеку от рождения. Наивное искусство словно возвращает нас к детству человечества, к блаженному незнанию.

Но не менее распространена и тема грехопадения. Популярность сюжета «изгнания из рая» свидетельствует о существовании некой родственной связи между мифом о первых людях и судьбой наивного художника, его мироощущением, его духовной историей. Изгои, люмпены рая - Адам и Ева - остро ощущают утрату блаженства и свой разлад с действительностью. Они близки наивному художнику. Ведь ему ведомы и детская безмятежность, и эйфория созидания, и горечь изгнания. Наивное искусство остро выявляет противоречие между стремлением художника познать и объяснить мир и желанием привнести в него гармонию, воскресить утраченную целостность.

Ощущение «потерянного рая», нередко очень сильное в наивном искусстве, обостряет чувство личной незащищенности живописца. В результате на полотнах часто появляется фигура героя-защитника. В традиционном мифе образ героя олицетворяет победу гармонического начала над хаосом.

В произведениях наивных художников облик победителя, хорошо знакомый по лубочным картинкам, - Илья Муромец и Аника-воин, Суворов и покоритель Кавказа генерал Ермолов - приобретает черты героя гражданской войны Чапаева и маршала Жукова. Все они являются интерпретацией образа змееборца, хранящегося в глубинах генетической памяти, и восходят к иконографии святого Георгия, поражающего дракона.

Противоположностью воину-защитнику является культурный герой-демиург. Причем в этом случае акцент переносится с внешнего действия на внутреннее напряжение воли и духа. Роль демиурга может играть мифологический персонаж, например Вакх, научивший людей виноделию, или известная историческая личность - Иван Грозный, Петр I или Ленин, олицетворяющие идею самодержца, основателя государства или, обращаясь к мифологическому подтексту, прародителя.

Но особенно популярен в наивном искусстве образ поэта. Чаще всего используется один и тот же композиционный прием: изображается сидящая фигура с листком бумаги и пером или книгой стихов в руках. Эта универсальная схема служит формулой поэтического вдохновения, а сюртук, крылатка, гусарский ментик или косоворотка выступают в качестве «исторических» деталей, подтверждающих глубокую достоверность происходящего. Поэта окружают персонажи его стихотворений, пространство созданного им мира. Этот образ особенно близок наивному художнику, потому что он всегда видит себя в картинной вселенной рядом со своими героями, вновь и вновь переживая вдохновение творца.

Большое влияние на творчество многих наивных художников оказала советская идеология. Построенная по мифологическим моделям, она сформировала образы «начала новой эры» и «вождей народов», подменила живой народный праздник советскими ритуалами: официальными демонстрациями, торжественными встречами и церемониями, награждениями передовиков производства и тому подобным.

Но под кистью наивного художника изображаемые сцены превращаются в нечто большее, чем иллюстрации к «советскому образу жизни». Из множества картин выстраивается портрет «коллективного» человека, в котором личное смазано, оттеснено на задний план. Масштаб фигур и скованность поз подчеркивают дистанцию между вождями и толпой. В итоге сквозь внешнюю канву отчетливо проступает ощущение несвободы и искусственности происходящего. Соприкасаясь с искренностью наивного искусства, идеологические фантомы помимо воли авторов превращаются в персонажей театра абсурда.

// пичугин

Суть наивности

В наивном искусстве всегда присутствует фаза копирования образца. Копирование может быть этапом в процессе становления индивидуальной манеры художника или осознанным самостоятельным приемом. Например, это часто происходит при создании портрета по фотографии. У наивного художника нет робости перед «высоким» эталоном. Рассматривая произведение, он захвачен переживанием, и это чувство преображает копию.

Ни мало не смущаясь сложностью поставленной задачи, Алексей Пичугин исполняет «Последний день Помпеи» и «Утро стрелецкой казни» в раскрашенном деревянном рельефе. Довольно точно следуя общим очертаниям композиции, Пичугин фантазирует в деталях. В «Последнем дне Помпеи» островерхий римский шлем на голове воина, несущего старика, превращается в круглую шляпу с полями. В «Утре стрелецкой казни» доска для указов возле лобного места начинает напоминать школьную - с белым текстом по черному фону (у Сурикова она цвета некрашеного дерева, а текста вообще нет). Но главное, решительным образом меняется общий колорит работ. Это уже не хмурое осеннее утро на Красной площади и не южная ночь, озаренная сполохами текущей лавы. Цвета становятся столь яркими и нарядными, что вступают в противоречие с драматизмом сюжетов, меняют внутренний смысл произведений. Народные трагедии в переводе Алексея Пичугина напоминают скорее ярмарочные гуляния.

«Комплекс творческой неполноценности» мастера, составлявший одну из привлекательных сторон «старого» примитива, в наши дни недолговечен. Художникам быстро открывают глаза на то, что их не очень умелые творения обладают своим обаянием. Невольные виновники тому - искусствоведы, коллекционеры, средства массовой информации. В этом смысле, как ни парадоксально, разрушительную роль играют выставки наивного искусства. Немногим удается, как Руссо, «сохранить свою наивность». Иногда вчерашние наивы - сознательно или бессознательно - вступают на путь культивирования собственного метода, начинают стилизовать под самих себя, но чаще, затянутые неумолимой стихией художественного рынка, падают в широкие, как ворота, объятия массовой культуры.

Наивное искусство - определение относится к живописи (и в меньшей мере к скульптуре), созданной в более или менее цивилизованных обществах, но не имеющей общепризнанной оценки относительно изобразительного мастерства.
Для нее характерны яркие, ненатуральные цвета, отсутствие законов перспективы и по-детски наивное или буквально видение. Иногда как синоним этому определению употребляется термин "примитивное искусство", но он может ввести в заблуждение, поскольку определение "примитивный" также широко применимо к искусству проторенессанской эпохи (этап в истории итальянской культуры, предшествующий Ренессансу, приходящийся на дученто (1200-е) итреченто (1300-е). Считается переходным от эпохи Средневековья к эпохе Возрождения . Термин был впервые введен швейцарским историком.Буркхардом) и творчеству "нецивилизованных" обществ.Другие названия, которые иногда используются в схожем значении: "фольклорное", "народное" искусство или "воскресные художники", - тоже могут быть оспорены. Например, "воскресный художник" - ведь многие любители не пишут в наивном стиле, а для наивных художников (по крайне мере, самых удачливых) живопись часто оказывается постоянной работой. Профессиональные художники могут сознательно культивировать наивный стиль, но такую "ложную наивность" нельзя спутать с непосредственностью произведений настоящих наивных художников, так же как, скажем, работы Клее или Пикассо выполненные умышленно по-детски, с искренними рисунками детей.
Наивное искусство имеет собственное свойство, которое легко распознать, но трудно дать ему определение. Это резюмировал Скотти Уилсон (1889-1972), сказав: "Вы не можете описать это ощущение. Вы рождаетесь с ним, и оно просто проявляется".
Анри Руссо (1844-1910) был первым наивным художником, завоевавшим серьезное признание художественной критики. Он остается единственным, кто считается великим мастером, хотя многие другие заслужили достойное место в современном искусстве.

Главным критиком, отвечающим за продвижение наивных художников в годы после Первой мировой войны, был Вильгельм Уде. Поначалу свежесть и прямота видения наивных художников привлекала главным образом их товарищей, но ряд важных выставок 1920 и 1930 годов способствовали развитию интереса к ним со стороны общественности.
Особое значение имела выставка "Мастера народной живописи: современные примитивисты Европы и Америки" в Музее современного искусства в Нью-Йорке в 1938 году.
Большинство ранних наивных художников, получивших известность, были французами (в основном из-за деятельности Уде во Франции). Среди них:
Андре Бошан (1873-1958)

Камиль Бомбуа (1883-1970)

Луиза Серафин (1864-1934)

Берил Кук (1926--2008)

Также часто к наивным художникам причислялся Лоренс Стефен Лаури (1887-1976)

Но некоторые критики исключают его из их числа, т.к. Лаури долгое время обучался в художественной школе.

В США среди ведущих фигур были Джон Кейн (1860-1934)

и Анна Мэри Робертсон Мозесон (1860-1961)

Большое число наивных художников дала Хорватия, где самым известным был Иван Генералич (1914-1992)